(no subject)

Довольно так себе французский фильм "День, когда вершилась история: Воззвание 18 июня"/ Ce Jour la Tout a Change: L'appel du 18 juin про Де Голля начинается очень даже. Подбитая немецкая "двойка" с мертвым танкистом, проезжающий французский танк R35 и бравые французы конвоируют толпы немецких пленных.
Это последствия контрудара 4-й DCR ("кирасирской", то есть танковой дивизии) Де Голля под Монкорне во фланг и тыл танковым дивизиям Гудериана.
Эпизод красивый, но ничего не решающий, одна плохо сбалансированная DCR, к тому же не до конца сформированная, могла нанести только булавочный укол, да и вообще уперлась в реку Сер, которую не могла форсировать.

А так французам не повезло, что Де Голль получил 4-ю, а не 3-ю DCR. Она, 3-я DCR, выдвинулась к Седану в помощь командарму-2 Хюнтцигеру, где прорывался как раз корпус Гудериана.
Когда 14 мая 3 DCR доехала до французских позиций у Седана, Хюнтцигер уже допустил прорыв Гудериана, 1 и 2-я танковые дивизии Гудериана рванули на запад, 10 тд и "Великая Германия" прикрывали Седан. Силы у Хюнтцигера были, была и пехота, и танки, но дух был уже сломлен поражением, и атаковать он не рискнул, танки 3-й DCR были распределены для обороны.

Будь на месте командира 3-й DCR Де Голль, теоретик применения танков, да, и - как показали события - практик не самый плохой, более того, человек с политическими амбициями, он бы раздергать танковую дивизию не дал, французы атаковали бы Седан. Видимо, взяли бы, перерезав коммуникации 19 корпуса Гудериана. Само по себе исход войны это бы не изменило, но пошло бы повеселее. Да, и для консультаций с СССР по поводу "изменения баланса сил в Европе" времени было бы чуть побольше и фон чуть получше.

Занятно, что по карьерной лестнице взлетели и Де Голль (воюющей стране нужны герои - Де Голль стал замминистра обороны), и Хюнтцигер, которого Де Голль, безусловно, осуждавший решение о распределении танков 3-й DCR для обороны, рекомендовал к повышению вместо "пораженца" Вейгана. Политические взгляды важнее оперативного мастерства, дает нам урок Де Голль.